Точка зрения

Энакин Сайуокер и миф об умирающем и воскресающем боге

В истории главного персонажа "Звездных войн" Энакина Скайуокера можно проследить не один мифологический мотив и архетип. Попробуем обратиться к некоторым аналогиям, связанным с очень древними и преимущественно восточными мифами об умирающем и воскресающем боге.

Данный миф имеет смысл рассматривать в том случае, если мы принимаем историю Энакина как историю смерти и воскрешения. То есть сначала Энакин Скайуокер погиб (вместо него появился Дарт Вейдер), а потом, в Шестом эпизоде, когда добро вновь возобладало в нем, Энакин благодаря Люку воскрес.

***
Это действительно можно соотнести с мифами об умирающем и воскресающем боге. И в первую очередь - с древнеегипетским мифом об Осирисе. Вспомним: Осирис сражался с Сетом - злым богом, и Сет победил Осириса. Интересно в данной связи вот что: слово "ситх" (sith) происходит, по признанию самого Лукаса, именно от имени злого бога Сета. Как Осирис сражался с Сетом, так и Энакин сражался с ситхом (с влиянием ситхов, в том числе и с ситхом в себе самом). Как и Осирис, Энакин проиграл.

По одному из вариантов древнеегипетского мифа Сет в знак своей победы разрубает Осириса на множество частей. То же мы видим и в случае с Энакином: Энакин лишается ног, а также единственной оставшейся руки.

По другому варианту мифа, Сет запечатывает Осириса в саркофаг, где тот умирает. В истории с Энакином саркофаг - это непроницаемый костюм Дарта Вейдера: когда Энакин оказывается в него запечатан, он окончательно умирает и вытесняется Вейдером.

Затем, как гласит египетский миф, жена Осириса - Исида - производит на свет ребенка: Гора. Что характерно, Гор появляется на свет уже после смерти Осириса, как и Люк - после смерти Энакина (то есть после превращения его в Дарта Вейдера). Но именно Гор, как и Люк, становится в дальнейшем спасителем своего отца. Гор сражается с Сетом и, что немаловажно, теряет в битве важную часть своего тела (глаз). В случае с Люком происходит примерно то же самое: он сражается с ситхом в лице Дарта Вейдера и теряет часть тела (правда, у него это, по любимой джедайской традиции, рука).

А затем Гор уничтожает Сета. Так же, как Люк уничтожает в своем отце ситха. После этого Осирис оживает - как возвращается к жизни и Энакин Скайуокер. Однако же Осирис не захотел остаться в мире живых: он предоставил свой трон своему сыну Гору, а сам стал владыкой загробного царства. То же мы видим и в "Звездных войнах": Энакин оживает, но затем сам отказывается от жизни (просит Люка снять с него шлем, хотя знает, что после этого умрет, после чего действительно умирает в физиологическом смысле); его наследником в мире живых (последним джедаем) остается Люк, а Энакин, судя по всему, неплохо существует в загробном мире (владыка не владыка, но, судя по тому, как дружно он с Йодой и Оби-Ваном выходит "из астрала" в виде "призрака", становится ясно, что мертвые джедаи приняли его в свой круг избранных).

***
Миф об умирающем и воскресающем боге существует и в других культурах. Например, сюда можно приплести шумерского Думузи/Таммуза. (Характерно, что, когда он умирает, демоны раздирают его на части - вот и Энакина расчленяют тоже). Приплести можно и древнегреческую Персефону (судя по всему, еще доолимпийский миф, явно заимствованный с востока). Здесь важно, что Персефону спасает мать Деметра (не сын, конечно, как Люк, но тоже близкий родственник), а также то, что в царстве мертвых Персефона является властительницей (как Вейдер), но не самой главной, потому что ее муж Аид круче (равно как Палпатин круче Вейдера).

Можно также приплести и древнегреческого (но опять же, по сути, восточного) Адониса, который тоже относится к умирающим и воскресающим богам. Общая черта всех перечисленных товарищей такова: периодически эти боги нисходят в царство мертвых, но затем, через некоторое время, возвращаются в мир живых. Это конкретным образом отражается на природе (по сути, эти мифы символизируют постоянную смену сезонов): когда бог мертв - на земле тьма и холод, когда он возвращается к живым - на земле свет и тепло. Вот и в "Звездных войнах", когда Дарт Вейдер уничтожает Энакина Скайуокера, Республика сменяется Империей, и к власти приходят силы Тьмы. Когда же Энакин возрождается, Империя рушится, и снова возвращается господство Света.

***
Можно попробовать спроецировать миф об умирающем и воскресающем боге и на библейские (вернее, ветхозаветные - т. е. древнееврейские) легенды. Вот, например, миф об Иосифе и его братьях - он тоже во многом имеет свои корни в мифе об этом самом боге. Что немаловажно, Иосиф - сновидец, как и Энакин; так, он видит в снах свое будущее (что он будет "большим боссом"), и Энакин тоже видит будущее. Иосиф - самый выдающийся среди всех братьев, как и Энакин - самый лучший джедай, что вызывает зависть и недоверие как к Иосифу, так и к Энакину. Затем Иосифа предают его братья и кидают в колодец, что можно соотнести с тем, что Избранного, по сути, предал Оби-Ван (который был ему как брат) и джедаи (тоже вроде бы братья по Ордену). Падение же в колодец прекрасно ассоциируется с Энакиновым падением в лаву (ну, рядом с лавой).

Когда братья кидают Иосифа в колодец, они срывают с него принадлежащую ему одежду - его amazing technicolor dreamcoat, то есть его кетонет, короче, фирменную разноцветную одежду, которую подарил ему папа Иаков. Так и Энакин лишается своей прежней одежды - в лаве сгорает его джедайский "наряд" (обратите внимание, он все еще на тот момент оставался в джедайском одеянии), и следующий свой костюм надевает уже не Энакин, а Дарт Вейдер.

После колодца Иосиф попадает в Египет, что как раз и соотносится с нисхождением в царство мертвых (Египет для израильтян - "нижняя земля"). Его отец Иаков думает, что он умер. Для своей родни он действительно умер, однако ж в Египте он и вправду становится большим боссом - при этом, естественно, фараон все равно круче его (опять: как Вейдер и Палпатин). Но, в конце концов, Иосиф находит братьев, прощает их, все обнимаются-воссоединяются, как и джедаи с Энакином "в астрале".

На роль спасителя-Люка можно определить самого мелкого братца - Вениамина: он не участвовал в расправе над Иосифом (т. е. как бы символически еще не родился, как и Люк), а затем он первый начал подозревать родную кровь в египетском вельможе - Иосифе, и Иосиф в первую очередь тянулся к Вениамину, остро ощущая родство с ним, как Дарт Вейдер тянулся к Люку.

***
Конечно, сюда хочется приплести и смерть и воскрешение Иисуса Христа - логичное продолжение и завершение мифа об умирающем и воскресающем боге. Но этого я делать не буду. Потому что история Энакина, на мой взгляд, - это не новозаветная история, она более древняя. Если же всё же попытаться притянуть всю Библию целиком, включая Новый Завет, то может выйти следующий расклад.

Энакин символизирует собой Ветхий Завет, а Люк - Новый Завет. История Энакина - это история еврейского народа, который думает, что он - Избранный, и в начале все идет хорошо и гладко. Но потом происходит зачатие Люка, и получается, что на самом деле Избранный - не Энакин, а Люк, а избранничество Энакина - в рождении Люка (так и истинное избранничество евреев, при таком варианте, заключается не в их самоутверждении, а в том, что они дали миру Христа). Когда Люк еще во чреве матери, происходит избиение младенцев-падаванов (вифлеемские младенцы). Но Люк рождается и выживает. Однако с тех пор Энакин и Люк становятся врагами, как становятся антагонистами иудеи и Христос, как иудеи и христиане вообще.

P.S. Вы спросите: если Люк - это Христос, то как же тогда Лея, ведь он родился не один, а с сестрой-близнецом? Отвечаю: Лея - это и есть то самое пресловутое женское начало в христианстве, о котором нам так доходчиво и популярно разъяснил Дэн Браун. Пламенный привет "Коду да Винчи"!

Анакин Скайуокер и Дарт Вейдер - это четыре разных человека?

Самая большая загадка, которую Лукас общела показать в 3-м эпизоде, но похоже не сделал этого, оставляя на суд зрителей - это превращение Анакина в Вейдера. Конечно, мы увидели сцену с отрубанием конечностей, облачением вчерашнего джедая в костюм ужасного ситха, что будем наводить ужас на галактику в ближайщие 20 лет. Но...

- В Москве был, однако. Узнал много нового.
- Расскажи.
- Мы вот думали, что Карл Маркс и Фридрих Энгельс - это муж и жена.
- А разве нет?
- Нет, это четыре разных человека, однако.
(Анекдот)

Но мой фильм - история не о человеке, который родился дьяволом, а история мальчика с исключительными способностями, которые в итоге и погубили его. Сага о том, как он перепутал любовь собственника с любовью человека сочувствующего.
Д. Лукас

...Но появление шрамов, потеря шевелюры и конечностей - это трансформация лишь физическая, отнюдь не духовная. Конечно, глупо было требовать от Великого и Ужасного Лукаса шекспировских длиннющих монологов, медленной душевной трансформации героя, которая приведет его к нравственной катастрофе. Это отличный зрелишный блокбастер, который длится чуть более 2-х часов. Здесь должны быть бои на мечах, космические баталии, любовная линия, интриги коварного Палпатина, руссуждения мудрого Йоды, геройская гибель Винду и т.д.

Каждый сам может дополнить чего не хватает в этом списке. Лукас и сам это понимает, поэтому особо недоверчивых зрителей он отсылал к первым двум эпизодам, мол, предпосылки видны уже там. В певом эпизоде мы видим любознательного, отзывчивого мальчика. Очаровательного ребенка с незамутненным рассудком, который хоть и раб, но не теряет человечности. "Все беды в галактике от того, что некто никому не помогает", - говорит невинный голубоглазый ангел. Алчность ему чужда, его желание помочь искренне. Тут же можно попасть в первое совпадение характера с Лордом Вейдером - это любовь к полетам. Анакин говорит, что гонки ему самому нравятся. Тут же вспоминается то, что Дарт Вейдер и сам был прекрасным пилотом, который не раздумывая, кинулся защищать Звезду Смерти от атаки повстанцев.

Конечно, можно упрекнуть Анакина в том, что он захотел помочь своим новым знакомым потому, что ждал от них того, что они помогут ему стать свободным. Но ведь Анакин спрашивал о всех рабах сразу, иначе зачем могут появится джедаи на их планете, конечно, для того, чтобы нести свободу и добро. Ему не понять, что джедаи не занимаются проблемами живых существ на внешних территориях. Их могущество не безгранично, что есть дела по важней, что республика уже трещит по швам. Но кто в детстве не был наивен? И откуда ему разбираться в сложностях политической ситуации? Здесь можно высказать упрек джедаям, но мы и так помним, что обещание вернуться и освободить рабов Анакин не сдержал.

Верней он вернулся ненадолго, но рабов не освободил. "Никто не может убить джедая," - уже здесь как бы невзначай проскальзывает тема смерти. Может быть отсюда происходит желание Анакина стать джедаем? В 9 лет он принимает участие в битве и сбивает боевую станцию управления дроидами, он смел, отважен и храбр. Именно в первой части он влюбляется в Падме, хотя это простое обожание маленького мальчика нельзя назвать стратью и любовью с желанием обладать. Хотя образ прекрасной Падме врезался в ум мальчика. И за десять лет его мысли могли здорово изменить свой ход.

Основана ли дружелюбность Анакина на любви собственника или это просто привязанность, проистекающая из страха потери? Желание стать всесильным, все держать под контролем, хроническая тревога и страх перед обстоятельствами, которые невозможно изменить, можно лишь смиренно принять? К сожалению, это уже можно увидеть в мальчике, хоть эти задатки еще призрачны. Как и призрачна угроза, исходящая от Анакина. Положительные качества перевешивают это темные стороны. Он спокоен и собран, он добровольно расстается с матерью. Еще одно тревожное обстоятельство первого эпизода - это гибель Квай-Гона, в результате чего учителем избранного становится Оби-Ван Кеноби, который не обладает достаточным опытом и знаниями.

Во втором эпизоде мы видим Анакина уже юношей. И перемены в нем потрясают. Даже и представить сложно насколько сильно он изменился. Недоверие авторитетам, вспыльчивость, пререкания с учителем, болезненная страсть к Падме. С первых минут появления Анакина можно понять, что обладание этой девушкой - это идея фикс для Анакина. Его страсть настолько сильна, что иногда она прорывается в самых неожиданных ситуациях. Ему приятно говорить о ней, думать о ней и т.д. "Уж лучше бы мне снилась Падме,"- отвечает он Оби-Вану, когда рассказывает о своих кошмарных снах о матери. Джедай - хранитель мира, этакий полумонах-полувоин. Под запретом страть, любовь, привязанность, одержимость, нельзя нечем владеть. И Анакин знает это, он рассказывает об этом Падме, когда они вместе летят на Набу, и там проявляется отношение Анакина к сказанному. Для него эти запреты тяжелы, как оковы, которые стесняют его сущность. Он не может быть собой, он вынужден приспосабливаться. Он толкает целую речь на тему, что "сострадание - это квинтесенция любви", поэтому можно сказать, что джедаям положено любить. Ему очень хочется в это верить. Но его любовь - это не сострадание и не сочувствие, это самая настоящая страсть. Их любовная линия не похожа на ту, что была в оригинальной трилогии между Леей и Ханом. Перед премьерой второго эпизода было довольно много статей, посвященных выходу нового эпизода, частенько там можно было наткнуться на мысль, что наконец-то в мире звездных войн появятся постельные сцены... Но Лукас все же оказался мудрей. Его целомудренные намеки гораздо сильней передали накал страстей, напряженность, вожделение, влечение, которое существовало между Анакином и Падме, чем банальная постельная сцена в среднестатестическом боевике. Этот фильм же дети смотреть будут, а взрослые могут и сами домыслить...

Чего только стоит сцена, где Анакин начинает гладить обнаженную спину любимой девушки. И первый поцелуй. Ему сложно сдержаться, каждый день думать о ней в течение 10 лет, и вот оказаться рядом. Да любовь для джедая не типична, находится по запретом, но если подумать... Анакин - всего лишь юноша, которому всего лишь 19 лет. Кто в этом возрасте не совершал глупостей, да еще оставщись без присмотра наставника? Падме как все девушки, сначала холодна, потом расстаяла, а уж затем и сама стала, пардон, липнуть. Она постепенно превращается во влюбленную женщину. Ее наряды становятся все более облегающими и откровенными, разве тут удивишься, что бедолаге в ее присутствии трудно дышать. Еще один намек на то, кем станет Анакин. "При мысли о разлуке с тобой я задыхаюсь",- говорит будущий Вейдер. Последние лет двадцать жизни у него будут серьезные проблемы с дыханием.

Мысль о тайных отношениях, о том, чтобы лгать и обманывать, - это не есть хорошо. Но Скайуокер готов пойти на это. Лишь получив отказ, он похоже смиряется. И кто знает что было бы, если бы не признание Падме перед ареной. Но Анакин уже сумел своей стратью зажечь ответную любовь... Очень серьезная предпосылка - это убийство тускенов. Он не успел спасти мать, но желания убивать в нем еще не было, за него все решила ярость. Но это был огромный шаг к темной строне. Сложно сказать, как можно было еще поступить в такой ситуации, они убили его мать, но ведь он джедай. А джедаи так не поступают. Он знает это, но не раскаивается в содеянном. Опять в разговоре с Падме звучат нотки о желании стать всемогущем, сделать так, чтобы "люди не умирали". Он не всесилен, и он жалеет об этом. Он хочет по прежнему блага для всех. Но его стремление подчинятся кому-то мудрому, поддрежать его своей мощью. Принятие диктатуры и власти сильных. Это очень тревожные симптомы. Ведь нельзя осчастливить насильно.

Палпатин - одна из важнейщих фигур не только саги но и всей жизни Анакина. По сути дела он тайный учитель. Хотя Анакин и сам открыто называет своим наставником. Правда, джедаи и не подозревают, в чем закючается это наставничество. И откуда ноги растут у идеи, что всеми править должен "кто-нибудь мудрый". Ох, не сами по себе появились в головушке Скайуокера такие мысли. По сути дела, ученика себе Палпантин начал готовить еще с той поры, как тому было девять лет. Так что симптаии к империи и диктатуре прочно въелись в ум Анакина с малых лет. Оби-Ван мало занимался душеным миром своего ученика. Он был уверен, что тот так же примет на верю догматические воззрения джедаев, как когда-то в это без тени сомнения поверил Оби-Ван. Ему и мысли не приходило в голову, что Анакин может думать по-другому.

Оби-Ван очень молодой учитель, а Анакин очень взрослый ученик, который исключительно талантлив. Между ними постоянно идет скрытое противостояние, соперничество. Можно много сказать на тему - был прав Кеноби, когда ставил на место Анакина слишком бесцеремонно, или был прав Анакин, когда пытался влезть вперед батьки в пекло, но факт остается фактом, что это не добавило стабильности в отношения ученика и учителя, а так же гармонии в их души. И здесь назревал серьезный конфликт, темная энергия, которая рано или поздно найдет выход.

Палпатин приручил Анакина лаской. Уж очень был нужен Скайуокеру близкий человек, который мог бы принять его таким, какой он есть. Анакин понимал, что он сильно отличается от тех, кто всю совю жизнь провел в ордене. Он боялся продемонстрировать свои отличия, он вынужден был притворятся, потому что понимал, что если что-то пойдет не так, или кто-то решит, что он не соотвствует общепринятым стандартам, принятых для джедаев, то его выгонят безо всякой жалости. А тут всегда есть человек, причем первое лицо в республике (что, конечно, льстило юному джедаю, он ведь был тщеславен, чего скрывать), который относится к нему с отеческой заботой. А Скайуокер безусловно скучал по таким отношениям, да и отца ему всегда хотелось иметь. Вряд ли отношения между джедаями можно назвать семейными с общепринятой точки зрения. Хоть те и не раз заявляли, что храм - это просто одна большая семья. Вот так неспеша и ненавязчиво длилась обработка Анакина. Палпатин просто ждал своего часа, он знал, как к нему привязан избранный. Он знал, что очень скоро всходы принесут плоды. Вот отсюда и пошла бесконеная вера и преданность империи, которой так отличался Лорд Вейдер.

В третьем эпизоде Анакин Скайоукер блестящий воин, герой клонической войны, лучший пилот галактики. Он стал уже самым настоящим рыцарем. Он молод, силен, у него все впереди. У него есть лучший друг Оби-Ван. Он удачлив в любви. Правда, брак его тайный, а ему не нравится прятаться и скрываться от всех. Но он любит и любим. По возвращении он узнает, что у них с женой будет ребенок. Хотя это и грозит крахом для карьеры обоих родителей, тем не менее он рад. Он всегда мечтал о семье. Идиллия да и только. Все так прекрасно, его беременная жена стоит на фоне огней ночного Корусканта и расчесывая волосы строит планы на будущее, которое просто не может быть плохим, он смотрит на нее с нежным обожанием. У Лукаса любовь свадьбой не заканчивается, это радует. Но все хорошо не бывает.

Предчувствия и пророческий сон, который вихрем врывается в их жизнь. Падме умрет в родах. И Скайуокер ничего не сможет сделать, он не всесилен, у него не хватит сил. И поделиться своими страхами ему не с кем. Если был бы жив Квай-Гон, скорей всего Вейдер не появился бы на свет. Конечно, Анакин сумел бы рассказать Квай-Гону о том, что он нарушил данные обеты, что он женат, что его жена ждет ребенка, и что он предчувствует то, что она умрет при родах. Но догматически мыслящему Оби-Вану он ничего не доверит из своих секретов, потому что у того всегда такое же мнение, как и у совета джедаев. И тот первым делом донесет на своего бывшего ученика. А с советом джедаев у Анакина отношения складываются еще хуже, чем у Квай-Гона в первом эпизоде. Он попадает в самый эпицентр противостояния Палпатина и совета джедаев. И если у верховного канцлера хватает хитрости и смекалки, как заставить Анакина не доверять джедаям, то совет сам подливает масло в огонь, заставляя юного джедая шпионить за своим другом, нарушая кодекс и нормы морали. Положение незавидное, шаткое, со всех сторон давят, при этом остается добавить подавленное состояние, нарушения сна, постоянное чувство тревоги. Да здесь не очень то прослеживается знаменитое вейдеровское хладнокровие. Но и сам период - это ломка устоев, переход от одних жизненных принципов к другим. События нарастают как снежный ком. Только Скайуокер получил дельный совет Йоды отринуть все, что он боится потерять. И другое более реальное предложение спасти Падме с помощью ситхских знаний. И вот он сидит в зале совета, куда его отправил Винду, который не стеснясь в выражениях дал понять, что не доверяет ему. Врочем, Анакин уже давно понял, что он словно чужой в совете, и дело даже не в том, что ему не дали звание магистра, главное здесь, та формулировка, которой Винду попытался придать максимально уничижительное значение. Не известно сколько времени прошло, даже флаеры медленно парят в воздухе, а солнце садится бесконечно медленно, все мысли лишь о Падме...

И даже приняв решение, Анакин не собирается стать ситхом, он просто хочет, чтобы Палпатина арестовали, чтобы был справедливый суд. А Палпатин сыграл на благородстве Анакина, притворясь больным и старым - таким, кому нужна его помощь. Скайоукер всего лишь обезвредил Винду, он не собирался убивать его, но тем нее менее стал соучастником, возврата нет. Такой растерянный и испуганный вид, когда он присягал Палпатину и получал имя Дарта Вейдера. Очень сложно соотнести имя Вейдера и этого потерянного молодого человека. Да он уже не Анакин, но еще и не Вейдер. По крайней мере не тот, каким мы его знаем его по классической трилогии.

Зачем Лукас включил в фильм сцену с избиванием младенцев? Затем, что таковы законы жанра, зло не должно быть привлекательным. А без этой сцены, без того маленького доверчивого юнлигна, который с таким уважением и доверием попросил о помощи магистра Скайуокера, без его бездонных невинных глаз не вышло бы трагедии. И все симпатии остались бы у молодого Вейдера. Сцена спорная, но абсолютно точно видно, что ему не хочется и очень тяжело убивать. А после "успешного разрешения вопроса с сепаратистами" он стоит и плачет. Эти слезы говорят о многом. Он еще не ситх, иначе он бы не оплакивал свои жертвы...

У Оби-Вана очень своеобразное отношение к правде. Это всем известно по классической трилогии. Вот и о том, что Анакин убивал юнлингов, мы узнаем из рассказа Кеноби, который даже не досмотрел голограмму, потому что он не смог. Да и на этой голограмме Анакин сражался с падаванами. Что подразумевал Кеноби говоря, что Анакин убил юнлингов, может лишь то, что тот привел клонов в храм? В любом случае, это не оправдывает предательства Скайуокера. Но в чем именно его обвинять, когда нет доказатеств, тоже не понятно.

Виновен или не виновен? Нет единого мнения. Пророчество, он избранный, он исполянет свое предназначения, приводя стороны силы в равновесие. Его душевное состояние тоже не понятно, он ослеплен своим могуществом, он не может оценить реальность адекватно, поэтому проигрывает бой. Вот так в один день он лишается здоровья, молодости, красоты, возлюбленной, друга, еще не рожденного ребенка и своего безмятежного счастливого будущего. Врагу не пожелаешь того, что случилось с ним. Наверное, он сам понял насколько ужасно то, что произошло. Сколько ужаса в его все еще прекрасных газах на изуродованном шрамами лице в тот момент, когда на него одевают маску.

Но самое худщее еще впереди. Он узнает, что Падме мертва, и ее он убил в гневе. Не смотря на то, что Анакин уже одет как Вейдер, он закатывает самую настоящую истерику, круша все вокруг, и крича - "НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!" Вот теперь он готов стать Вейдером. С этой поры ему слишком тяжело быть Анакином. Невыносимо. И он забывает об этом имени, обо всем. Он получает свое могущество, но это все, что ему осталось. И он больше не боится потерь, он уже и так все потерял. И он не боится смерти, потому что у него и так все умерло и выгорело внутри. Он получил, что хотел, но заплатил за это немыслимо высокую цену.

Но Анакин не умер, эта часть личности лишь где-то спряталсь в темных глубинах души Вейдера. Ждала своего часа и дождалась. Все та же привязанность, которая завела Анакина на темную сторону силы, привела Вейдера обратно к свету. Удивительно то, как они общались с Императором о потомке Скайуокера, словно говорили о малознакомом человеке. И странно то, что Вейдер признал в Люке своего сына, но до самого конца не признавал своего имени. Если присмотреться можно увидеть очень много черт Анакина у Вейдера, например, довольно мрачное чувство юмора. Вейдер встретил Люка с неподдельным интересом. И их бой, он очень долго играл с Люком, как большой черный кот с беззащитной мышкой. Но после того, как тот зацепил плечо Вейдера так, что тот взвыл от боли, и создается ощущение, что на какой-то момент он просто впал в ярость, которую быстро сумел подавить. Но обезверил он Люка молниеносно, отрубив тому правую руку, чем добавил сходства с самим собой. Но прошло много лет, Вейдер не дерганный юнец, а зрелый мужчина, который очень многое повидал. И к этой поре он уже довольно много чего повидал, он убивал много, это для него стало скучно и буднично. Но Люк пробудил в нем воспоминания...