Об отплытии Падемы в Ирландию; о рождении близнецов и смерти Падемы

———————

Глава 13: О великом военном походе Анакина Небохода

Теперь сага должна вернуться к Вига-Обивану Квайгганссону, который возвратился во Фьорды Йеди и, утомленный путешествием, вошел в дом Йоди, своего прародителя.

Там была королева Падема и с нею ее приближенные, и было хорошо заметно, что она беременна.

Она спросила: “Где Анакин?”

“Он остался в Корускантборге”, — сказал Вига-Обиван.

“Почему же он не вернулся во Фьорды Йеди, где у него есть союзники? Разве нет у него долга перед нами обоими?” – спросила королева Падема.

Но Вига-Обиван сказал: “Я не знаю, почему ты говоришь: “Перед нами обоими”. Но он принес клятву верности конунгу Фалфадину. Он стал приближенным конунга и взял себе добрый меч моего деда Дуку”.

“Ты говоришь неправду, — сказала королева Падема. – Почему ты решил, что можешь изрекать такую ложь?”

“Королева Падема, — сказал Вига-Обиван Квайгганссон. – Я слышал, как он произносил клятву перед конунгом Фалфадином. Я сомневаюсь, что он откажется выполнять приказ конунга, даже если конунг повелит ему убить людей из Фйорда Йеди”.

Королева же Падема сказала: “Что случилось с Мейсом Виндуссоном, который отправился в Корускантборг, когда вы с Анакином не вернулись? Он решил, что вы убиты конунгом Фалфадином, и отправился туда с войском, чтобы отомстить за вас”.

“Я не знал, что он отправился в поход, — сказал Вига-Обиван. – А вернулся я поздно потому, что по дороге мне пришлось сразиться с берсерком по имени Гривус (Grívus). Я убил этого великого берсерка, хотя он бился четырьмя мечами одновременно, и я не мог коснуться его мечом. Наконец из лука сразил я его, но я не горжусь этой победой; он был воином лучше меня. И он разбил мою лодку, так что мне пришлось добираться пешком”.

Когда он произнес эти слова, к двери дома подошел посланец. Йоди Гормоарссон спросил, что он должен сказать.

Посланец сказал, что приближается много воинов и что они убивают все живое, даже скот и детей.

Вига-Обиван спросил, кто ведет это войско.

Посланец сказал, что это человек высокого роста. “И на нем черный плащ и черный шлем, а одна его рука из серебра”.

Вига-Обиван сказал: “Королева Падема, теперь нам следует покинуть Норвегию. Почему ты медлишь? Я вижу, что твой корабль стоит во фьорде. Разве ты не намеревалась возвратиться в свое королевство в Ирландии, где твой ребенок мог бы вырасти как подобает? Зачем медлить сейчас, когда ты и без того медлила так долго?”

Но королева Падема молчала.

“Ты так и не вернулась в свое королевство, — продолжал Вига-Обиван, — прожив много лет на Фарерах и затем в Норвегии, но это ничего тебе не дало. Почему ты сидишь здесь и не возвращаешься? Поезжай с нами, чтобы жить в своем королевстве со своим живым ребенком. Если ты останешься здесь, то умрешь, и умрет младенец в твоем чреве. Почему ты не говоришь ни “да”, ни “нет”? Анакин приближается, и вместе с ним смерть. Он человек конунга. Он убьет тебя вместе с ребенком!”

Королева Падема заплакала, но не ответила.

Вига-Обиван посмотрел на нее с сомнением и сказал: “Отец — Анакин. Или нет?”

Королева Падема по-прежнему хранила молчание. Тогда Вига-Обиван обратился к ее свите, сказав: “Подготовьте ее корабль для плавания в Исландию; королеве скоро рожать, и я не рассчитываю, что мы сможем быстро добраться до Ирландии”. Но корабль был уже готов; королева Падема намеревалась плыть в Исландию, когда Анакин вернется.

Йоди и Вига-Обиван взошли на корабль Йоди; этот корабль был подготовлен, но не к такому долгому плаванию, как в Исландию. “Но мы должны пристать, как я намеревался, на Дагоба, что на Фарерах, — сказал Йоди. – Там вы запасетесь провизией и водой, я же останусь на Дагоба. Я не хочу плыть с королевой в Ирландию. Анакин, несомненно, доберется туда, и старик не хочет снова видеть убийцу своего сына”.

И Вига-Обиван поднял якорь, и с ним приближенные Падемы. Корабль Падемы уже был готов отойти от берега, когда она, наконец, взошла на борт, и при этом продолжала плакать.

А Йоди, перенйдя на корабль, вскоре спустился под палубу и не видел, как Анакин Небоход подъехал по дороге, что шла вдоль фьорда, и окликнул колролеву Падему.

“Я вижу твой корабль, — сказал Анакин Небоход. – Но почему ты уезжаешь и куда?”

“Вига-Обиван уведомил меня о твоих ужасных злодеяниях”, — сказала королева Падема.

“О каких же злодеяниях?” – спросил Анакин.

Королева Падема сказала: “Он рассказал мне, что ты стал сейдом, что ты служишь конунгу Фалфадину, который угнетает мою страну, и что он повелел тебе убить всех людей и все живое во Фьордах Йеди, даже детей. И я, королева Падема, ношу твоего ребенка, Анакин Небоход!” И все поразились, услышав это, ибо было хорошо известно, что Анакин Небоход – бывший раб.

Анакин сказал: “Вига-Обиван хочет обратить тебя против меня, потому что я убил его деда”.

Королева Падема сказала: “Он любит тебя как брата, и ко мне он относится хорошо. Он хочет помочь нам обоим”.

Но Анакин расхохотался. “Какой нам с него прок? Только колдовство сейдов спасет тебя, Падема. Я принес клятву верности конунгу Фалфадину ради тебя и нашего ребенка – чтобы вы оба могли жить, и жить по-королевски, как вам и подобает. Конунг предвидел, что ты умрешь в Исландии, если отправишься с Вига-Обиваном. Не предавай меня, Падема. Я родился рабом, но стал ярлом – и, наконец, как ярл, могу официально просить твоей руки”.

“Нет, Анакин, — сказала королева Падема. – Иди со мной и помоги мне вырастить нашего ребенка в Ирландии. Беги сейчас! Потом будет поздно”.

“Неужели ты не понимаешь?” – сказал Анакин Небоход. – Зачем тебе бежать из Норвегии, когда я стал влиятельным человеком в Норвегии, а сама Норвегия стала мирной страной благодаря мне? Когда же этот бунт против конунга будет подавлен, и когда колдовство сейдов спасет тебя, разве нужно будет дальше возиться с темными чарами? Мы оставим их и будем править Норвегией — да, и Ирландией тоже!”

Но того, что сказала в ответ королева Падема, Анакин Небоход не услышал, ибо корабль слишком отдалился. Анакина обуял гнев на королеву Падему, ибо показалось ему, что она неверна и последовала за Вига-Обиваном из злого умысла или по глупости. Поскольку же он сделался великим чародеем-сейдом, то протянул серебрянную руку и сделал так, будто душит ее. И на корабле она упала на палубу без сознания, будто задушенная, и все дивились тем чарам, ибо никто даже не коснулся ее.

Глава 14: О детях королевы Падемы и о ее смерти

Одним утром королева Падема и остальные достигли Исландии. С тех пор, как Анакин Скайуокер душил ее с помощью колдовства сейдов, королева была больной и слабой. Когда же Исландия стала видна с корабля, на земле была сильная гроза с градом, а на севере извергался вулкан; с неба также обильно падал пепел. Затем подул сильный юго-западый ветер, а приливное течение устремилено было навстречу, и погода во фьорде испортилась, как часто бывает; кончилось тем, что корабль Падемы затонул.

Вига-Обиван Квайгганссон выбрался на сушу раньше и увидел с берега, что королева Падема держится за обломки, и он поплыл к ней и с большим трудом вытащил ее на берег вместе с несколькими людьми из ее свиты. И там, на песке, она с криком родила близнецов, сына и дочь. Детей обрызгали водой и дали им имена, и девочку назвали Леей (Leia), а мальчика Люком (Lúkr).

Вига-Обиван спросил, желает ли она, чтобы Анакин Небоход знал, что он отец этих двух детей, ибо “Я подозреваю, что он не станет ни служить дальше конунгу Фалфадину, ни совершать набеги на Ирландию, если будет знать, что он отец этих ирландских дворян. Но, по всей видимости, конунг Фалфадин прикажет как можно скорее убить этих детей, если сочтет, что это возможно и узнает, где они. Бедные дети! Ваш отец повинуется человеку, который может стать вашим убийцей. Но если Анакин убил Мейса Виндуссона, человека, который помог ему больше всех, то что он сделает, если Фалфадин-конунг повелит ему убить этих детей? Никогда еще у столь царственных детей не было столь скверного отца”.

Но королева Падема не ответила Вига-Обивану. Она поцеловала детей и затем сказала: “Я поступила хуже всего к тому, кого любила больше всего”. И она умерла на песке.

Возле берега они насыпали курган над королевой Падемой. Но теперь люди не знали, что делать с детьми. Вига-Обиван хотел, чтобы детей воспитал Оин Клеггссон, человек, который был их родственником, ибо он был сыном матери Анакина Небохода.

Но ирландцы из свиты королевы хотели воспитать детей в Тидборге, в Алдиранской (Aldiran) округе в Ирландии, у их царственной родни.

“Но сначала мы должны найти других женщин, у которых есть молоко, — сказал Вига-Обиван Квайгганссон. – Иначе дети умрут. А путь до Долины Реки Татуин и других знакомых мне округ долог”.

“Но с нами есть одна женщина, у которой есть молоко, и она была придворной дамой королевы Падемы, — сказал Бейлоргана, (Beilorgana), человек из свиты Падемы. – Мы отвезем одного из детей вместе с нею в Ирландию”.

“У вас нет корабля”, — сказал Вига-Обиван Квайгганссон.

“Мы поплывем на твоем корабле, — сказал Бейлоргана. – А Анакин Небоход прознает, что твой корабль отплыл из Исландии, и не станет искать тебя и ребенка в Исландии. Но один из детей останется в Ирландии в Алдиранской округе, а там много хороших воинов”.

“Я слышал об Алдиранской округе, — сказал Вига-Обиван. – И люди говорят, что это мирная земля, где нет оружия. И сам я часто бывал недалеко оттуда во время морских походов с моим отцом Квайгганом, когда тот был еще жив; я не помню, чтобы там были хорошие воины. Но я соглашусь с этим планом ради мальчика, а он будет жить здесь, в Исландии, в норвежской семье”.

“Очень важно, — сказал Бейлоргана, — чтобы ребенок не знал, что он сын Анакина Небохода. И чтобы не знал никто на этой земле, кроме приемного отца”.

“Конечно, — сказал Вига-Обиван. – Никто не может обвинить меня в отсутствии бдительности. С девочкой поступай как хочешь – я же заберу мстителя за мою семью, о котором было предсказано. Но пусть сначала этот мальчик как следует напьется молока, потому что мне предстоит далекий путь до Долины Реки Татуин”.

После того, как мальчик напился молока, Вига-Обиван Квайгганссон взял его на руки. Долго шел он на запад, пока, наконец, не добрался до Долины Реки Татуин, и все время он видел на севере извержение вулкана. Одним вечером он положил мальчика на пороге Фермы Воды, но Оин Клеггсон вышел на улицу. Он спросил, что это за мальчик.

“Это сын твоего брата Анакина, — сказал Вига-Обиван. – И его зовут Люк. Ему будет нужно молоко. И я советую тебе не говорить ему об отце, и лучше всего, пожалуй, будет, если он будет считать своего отца мертвым”.

“А куда идешь ты, несмотря на грозу и пепел?” — спросил Оин.

“Я направляюсь на север, к вулкану, — сказал Вига-Обиван. – И туда, как я предвижу, придет и его отец”. И Вига-Обиван исчез в сумерках.

XIII. Kapítuli: Frá inni stóru hergǫngu Anakins himingangara (Chapter 13: Concerning the Great War-March of Anakinn the Sky-walker)

XIV. Kapítuli: Frá bǫrnum Paðému dróttningar ok dauða hennar (Chapter 14: Concerning the Children of Queen Paðéma, and Her Death)

Читайте также: