О нечестивости Хани-Поединщика; о сожжении Алдиранборга; о том, как Хани и Люк попали на «Дартастъярну».

————————

Глава 27: О нечестивости Хани-Поединщика

*** *** ***

На следующий день Люк увидел корабль, который назывался “Тысячелетний сокол”, и этот корабль не произвел на него впечатления. “Не похож он на добрый корабль”, — сказал он.

“Какая мне разница, на что он похож? – сказал Хани-Поединщик. – Это быстрый корабль, и я потратил много времени, чтобы сделать его еще быстрее. Поспешите, нам нужно отправляться немедленно”.

Но в то время как Хани это говорил, а Тсиубакка поднимал якорь, явились люди Фалфадина и стали пускать в них стрелы. Хани взошел на корабль и стал стрелять в ответ, и убил многих.

Тсиубакка повел корабль из устья реки Татуин, и все удивлялись тому, как быстро шел корабль. Вскоре они отдалились от воинов, но вскоре увидели в гавани норвежские корабли, которые приближались, все время исторгая стрелы.

“Почему мы от них не уходим? – спросил Люк. – Ты говорил, что этот корабль быстр!”

“Быстр, да! – сказал Хани-Поединщик. – Так быстр, что если я промахнусь, мы вскоре окажемся прямо под норвежскими кораблями! А это будет плохо для нас. Сядь и дай нам с Тсиубаккой проложить курс! Скоро мы пойдем быстрее, чем ты можешь себе представить”.

И так и случилось; корабль двинулся вперед так быстро, что ни один из кораблей Фалфадина не мог за ним угнаться.

*

Позже Хани, видя, что остальные остаются мрачными, повернулся к Вига-Обивану и прочим и сказал: “Вы можете забыть о людях конунга Фалфадина и его кораблях. Мы идем так быстро, что ни один из них нас не догонит”.

Но все молчали.

“Не нужно, — сказал Хани-Поединщик, — благодарить меня всем сразу”.

Они продолжали молчать, а у Вига-Обиван, казалось, сильно заболела голова.

“Что тревожит тебя, Вига-Обиван?” – спросил Люк.

“Мне показалось, что я услышал, как тысячи голосов закричали в ужасе, — сказал Вига-Обиван, — но сразу же умолкли. Я боюсь, что много людей сегодня умерли неотомщенными”.

“Ты можешь утверждать, что обладаешь вторым зрением, — сказал Хани-Поединщик, — но люди умирают неотомщенными каждый день”.

Арту Дитуссон и Тсиубакка-фриз играли в настольную игру в углу, и Арту все время выигрывал. Тсиубакка был исключительно зол, ибо привык выигрывать в эту игру. Арту насмехался над ним по-фризски, ибо знал этот язык.

“Ты поступаешь не мудро, — сказал Хани-Поединщик Арту, а Трипио перевел его слова на ирландский. – Мой тебе совет: позволь фризу выиграть”.

“Но почему, добрый сэр? — спросил Трипио. – Почему вы не советуете фризу позволить ирландцу выиграть?”

“Потому что у ирландцев нет в обычае разрывть людей на части, когда они проигрывают в настольные игры”, — сказал Хани-Поединщик.

Пока же Арту и Тсиубакка играли, Вига-Обиван учил Люка сражаться Свет-мечом Зеленым. Вига-Обиван надел на голову Люка шлем и повернул его задом наперед, чтобы Люк не мог видеть.

“Но этот шлем закрывает мне глаза, и я ничего не вижу. Как же я смогу сражаться?” – спросил Люк. И он ударил мечом, но споткнулся, и Хани засмеялся.

“Твои глаза неопытны”, — сказал Вига-Обиван. – И полны страха. Не доверяй им! Но удача людей из Фьорда Йеди сопутствует тебе, как сопутствовала твоему отцу; Норны направят твой меч, если ты доверишься им, и твой меч ударит туда, куда ему суждено ударить”.

“Твоя вера велика, Вига-Обиван, — сказал Хани-Поединщик, — но вера – вещь бесполезная. Я плавал от Норвегии до Исландии и от Дании до Англии, но ни разу не видел бога – ни христианского, ни языческого. Ты видел бога или хотя бы ту удачу, которая, по твоим словам, сопутствует твоей семье?”

У Вига-Обивана был целительный камень, который он носил на шее; этот камень принадлежал Мейсу Виндуссону до того, как тот был убит Вейдом. “Этот целительный камень, — сказал Вига-Обиван Хани и вручил его Хани, — приносит огромную удачу”.

Но Хани-Поединщик засмеялся и произнес такие стихи:

Я долгую жизнь на свете прожил,
Богов никогда ни о чем не прося.
Счастливых носков никогда
Не носил,
И с травами я никогда не таскал
На шее мешочек, —
Но жив до сих пор я.

“Так ты ни во что не веришь?” – спросил Люк Хани.

“Верю, — отвечал Хани. – В самого себя. И в свой топор. – Сказав это, он ударил топором по целительному камню Вига-Обивана, и камень разлетелся вдребезги. – Боги и удача бесполезны, если у тебя нет доброго топора, парень”.

Глава 28: О сожжении Алдиранборга

Теперь сага возвращается к Вейду, который отплыл в Ирландию на корабле, который назывался “Дайтастъярна”, а капитаном на том корабле был человек из Осло по имени Таркинн, ярл Стормофа (Stórmof); он был в довольно преклонном возрасте. Их сопровождало более сотни кораблей, и, когда они вошли в гавань Алдиранборга, вся гавань, сколько было видно глазу, оказалась заполнена норвежскими кораблями.

Затем Таркин велел привести Лею, намереваясь объявить ей о своих намерениях. Но она, подойдя, сказала: “Таркинн, ярл Стормофа. У меня не было сомнений, что именно ты держишь вожжи Вейда”.

“Принцесса Лея, — сказал Таркинн. – Вы, как всегда, очаровательны, но будете казнены по обвинению в измене Фалфадину, конунгу Норвегии, Ирландии и всех островов в Северном океане. Но, прежде чем мы вас убьем, я хочу показать вам, насколько могучи конунг Фалфадин и этот его корабль. Скоро ни один остров не осмелится бросить вызов конунгу Норвегии“.

“Чем крепче вы сжимаете кулак, — сказала Лея, — тем больше островов будут выскальзывать из вашей хватки”.

“Посмотрим, — сказал Таркинн, — когда вся мощь этого корабля и его воинов станет видна. Конунг Фалфадин послал стрелу войны через все свое королевство, и на наших многочисленных кораблях собралось огромное войско. На одном этом корабле достаточно воинов, чтобы разрушить целый город… Алдиранборг, например”.

“Нет! – сказала Лея. – Алдиранборг – мирный и безоружный город. На какую славу ты рассчитываешь, собираясь разрушить город, в котором нет оружия?”

“Нет оружия… но есть огромные богаства? – сказал Таркинн, приподняв брови. – Да, я думаю, воины будут в восторге от того, что первая добыча “Дайтастьярны” будет взята так легко и принесет такую щедрую награду. Но если вы назовете город, где есть воины, которые с честью бросят вызов людям Фалфадина, мы поплывем туда вместо Алдиранборга”.

Но Лея молчала.

“Мне уже надоедает задавать все время один и тот же вопрос, и потому я спрашиваю в последний раз, — сказал Таркинн, ярл Стормофа. – Где остров, на котором собрались те, кто против конунга Фалфадина?”

“На Дантуини (Dantúíney), — сказала Лея. – Они на Дантуини, одном из Шетландских островов”.

“Это было легко, Вейд, — сказал Таркинн. – Она заговорила даже без пыток. Пошли воинов на берег”.

“Что?” – воскликнула принцесса Лея.

“Вы слишком доверчивы, принцесса Лея, — сказал Таркинн, — что не редкость среди жителей Аодиранборга. Дантуини слишком мало известен и слишком далек от городов, которые мы хотим припугнуть. Но скоро мы поведем наших викингов и туда”.

На этом их встреча закончилась, и вскоре на берег устремилось такое огромное войско, подобного которому не мог вспомнить ни один человек, и так громко раздавался звон оружия, конское ржание и пронзительный рев боевых труб, что тряслась земля и скалы отзывались жутким эхо. Войско двинулось в Алдиранборг, сея разрушения и пожары и творя всяческие злодеяния, убивая мужчин и женщин, коров и овец, и сожгло город дотла, не оставив даже кровати.

Глава 29: О прибытии “Тысячелетнего сокола” к “Дайтастъярне”

Два дня спустя Вига-Обиван и остальные увидели черный дым и почувствовали его запах. Дым был таким густым и темным, что они не видели землю, над которой он поднимался.

“Где мы? – спросил Люк. – И откуда этот дым?”

“Не знаю, — сказал Хани, — но, по моим расчетам, ближайшая земля – это владения конунга Алдирана”.

Они увидели рыбацкую лодку, и в той лодке были двое больших и сильных людей. Трипио спросил у них по-ирландски о новостях, но люди не поняли его. Тогда он спросил по-норвежски, откуда они.

“Из Норвегии”, — сказал один из них и ухмыльнулся. Но потом эти люди замолчали, и “Сокол” поплыл дальше.

“Это была всего лишь рыбацкая лодка, — сказал Вига-Обиван. — Они не могли сами проделать весь путь из Норвегии”.

“Но что норвежская рыбацкая лодка делает так близко от Ирландии?” – спросил Хани. Он посмотрел на лодку и сказал: “Теперь они плывут к тому маленькому островку”.

“Это не островок, — сказал Вига-Обиван. – Это боевой корабль”.

“Он слишком велик для корабля”, — сказал Хани.

“У меня нехорошее предчувствие”, — сказал Люк.

“Да, что-то не чисто, — сказал Хани. – Тсиубакка, разверни корабль”.

Но они не могли развернуть корабль, ибо на “Дайтастъярне” был Вейд, который был могущественным колдуном. Он наложил на море заклятие и так зачаровал его, что волны приносили к нему все корабли, которые он не мог узнать.

Тогда, поняв, что не уйти, они спрятались. В трюме было десять больших мешков; они вытащили часть из них и спрятались среди грузов. Норвежские воины приплыли с “Дартастъярны” на “Сокол” и обыскали его, но никого не нашли.

Но Хани окликнул двух воинов, стоявших поблизости, и, когда они подошли, он убил их топором, и никто этого не видел. Потом они с Люком надели белые кольчуги этих воинов, и на них были также белые шлемы с белыми масками, закрывавшими лицо. Переодевшись такими образом, они отправились на “Дайтастъярну” вместе с воинами.

Но, прежде чем они уплыли, Вига-Обиван прошептал на ухо Люку: “Кто бóльший глупец? Сам глупец или глупец, который следует за первым?”

XXVII. Kapítuli: Frá goðleysi Hólmgǫngu-Hana
Chapter 27: Concerning the Godlessness of Hani the Duelist

XXVIII. Kapítuli: Frá brennu Aldiranborgar (Old Norse)
Chapter 28: Concerning the Burning of Aldiranborg (English)

XXIX. Kapítuli: Frá komu Þúsundárfálkans til Dauðastjǫrnu (Old Norse)
Chapter 29: Concerning the Arrival of the Falcon at the Death-Star (English)

Читайте также: